Различия структуры неоинтимы на голометаллическом стенте и заплате из политетрафторэтилена у детей после двухэтапной хирургической коррекции тетрады Фалло

Резюме

Актуальность. Формирование неоинтимы - распространенный процесс после реконструктивных операций на структурных элементах сердечно-сосудистой системы с использованием металлических, полимерных или гетерологических (ксеногенных) биоматериалов. В конечном счете формирование неоинтимы может приводить к развитию гемодинамически значимого стеноза и может потребовать повторного хирургического вмешательства. Решение задачи долговременного сохранения оптимальной гемодинамики при имплантации различных биоматериалов за счет профилактики гиперпластических процессов (в том числе за счет своевременной эндотелизации) в первую очередь требует детального изучения клеточного состава неоинтимы.

Цель - изучить особенности ультраструктурного строения стенок легочной артерии (ЛА) на разных стадиях двухэтапной коррекции тетрады Фалло (ТФ) у маловесных детей с использованием голометаллических стентов и сосудистых заплат из политетрафторэтилена (ПТФЭ, Gore-Tex).

Материал и методы. Исследовано 6 образцов участков ЛА в стентах, извлеченных из вывод- ного отдела правого желудочка (ВОПЖ) и ствола ЛА во время радикальной хирургической коррекции ТФ у маловесных детей (массой тела <3 кг). Период стентирования голометаллическим стентом составлял от 2,5 до 6 мес. Фрагменты стенки ЛА, содержащие в своей структуре части заплаты из искусственно синтезируемого биостабильного полимера ПТФЭ, были извлечены в процессе репротезирования клапана ЛА по поводу его функционально значимой недостаточности через 10-13 лет после выполнения второго этапа операции.

Образцы фиксировали в забуференном формалине с постфиксацией тетраоксидом осмия, обезвоживали в этаноле и ацетоне и пропитывали эпоксидной смолой. После полимеризации смолы образцы шлифовали и полировали до нужной глубины. Для повышения электронного контраста образцы обрабатывали спиртовым раствором уранилацетата в процессе обезвоживания и цитратом свинца по Рейнольдсу после полировки эпоксидных блоков. Образцы визуализировали посредством сканирующей электронной микроскопии в режиме обратно-рассеянных электронов.

Результаты. Неоинтима в стентированных участках ЛА состояла из чередующихся слоев плотной и рыхлой ткани, образованной клетками фибробластического ряда и гладкомышечными клетками, в структуру которой были погружены элементы металлического стента, окруженные плотной соединительной тканью. На границе с просветом сосуда присутствовал сплошной слой эндотелия. Неоинтима на поверхности сосудистой заплаты из ПТФЭ имела нетипичное строение и содержала плотный слой эластических волокон, непосредственно прилегающих к эндотелию, а также плотный слой фиброцитов с прилегающими коллагеновыми волокнами. В краевых участках заплаты встречались участки кальцификации, затрагивающие собственно материал заплаты и окружающие ткани.

Заключение. Неоинтима голометаллических стентов и заплат из искусственного биостабильного полимера ПТФЭ имеет различную структуру, однако в обоих вариантах характеризуется отсутствием признаков острого воспаления.

Ключевые слова:тетрада Фалло; стентирование; неоинтима; голометаллические стенты; политетрафторэтилен

Финансирование. Работа выполнена при поддержке комплексной программы фундаментальных научных исследований СО РАН в рамках фундаментальной темы НИИ КПССЗ № 0419-2021-001 "Разработка новых фармакологических подходов к экспериментальной терапии атеросклероза и комплексных цифровых решений на основе искусственного интеллекта для автоматизированной диагностики патологий системы кровообращения и определения риска летального исхода" при финансовой поддержке Министерства науки и высшего образования Российской Федерации в рамках национального проекта "Наука и университеты".
Конфликт интересов. Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.
Для цитирования: Мухамадияров Р.А., Евтушенко А.В., Тарасов Р.С., Халивопуло И.К., Ляпин А.А., Кутихин А.Г. Различия структуры неоинтимы на голометаллическом стенте и заплате из политетрафторэтилена у детей после двухэтапной хирургической коррекции тетрады Фалло // Клиническая и экспериментальная хирургия. Журнал имени академика Б.В. Петровского. 2022. Т. 10, № 3. С. 64-75. DOI: https://doi.org/10.33029/2308-1198-2022-10-3-64-75

В настоящее время в сердечно-сосудистой хирургии широко применяют оперативные вмешательства по реконструкции структурных элементов сердечно-сосудистой системы с применением заплат из различных материалов искусственного и природного происхождения в качестве заменителей собственных тканей пациентов [1-4]. Одним из таких оперативных вмешательств является двухэтапная хирургическая коррекция тетрады Фалло (ТФ) у маловесных (массой тела <3 кг) детей [5, 6].

На первом этапе для подготовки центрального легочного русла и левых отделов сердца к коррекции (уменьшения степени гиповолемии малого круга кровообращения) проводится стентирование выводного отдела правого желудочка (ВОПЖ). На втором этапе, во время радикальной хирургической коррекции, стент извлекают, выполняют иссечение гипертрофированных септопариетальных трабекул, трансаннулярную пластику ВОПЖ и ствола ЛА с применением сосудистых заплат, закрытие дефекта межжелудочковой перегородки.

В ряде случаев пациентам после второго этапа (радикальной коррекции ТФ) требуется повторное хирургическое вмешательство. В раннем и среднесрочном периоде причиной этого является гипертрофия неоинтимы, приводящая к рецидиву правожелудочковой обструкции пути оттока в результате вторичного стеноза в зоне ранее выполнявшейся пластики. В отдаленном периоде (8-13 лет) основной причиной реоперации у детей, которым выполняли трансаннулярную пластику, является прогрессирование правожелудочковой недостаточности на фоне недостаточности клапана ЛА.

Как на первом, так и на втором этапе операции в структуру сердца имплантируют чужеродный материал [металлический стент на первом этапе и сосудистую заплату из искусственного биостабильного полимера политетрафторэтилена (ПТФЭ) на втором]. Следует отметить: если срок имплантации металлического стента идет на месяцы (в среднем ~3 мес), в случае с имплантацией сосудистой заплаты речь идет о годах (8-13 лет). В процессе интеграции биоматериалы взаимодействуют с тканями реципиента, приводя к формированию неоинтимы, изолирующей имплантированные элементы от прямого контакта с кровотоком [7-9]. Изначально физиологическая реакция формирования неоинтимы при неконтролируемом иммунном ответе на имплантат приводит к патологическому разрастанию неоинтимы в просвет сосуда и к нежелательным изменениям локальной гемодинамики, в частности к изменению типа кровотока с протективного ламинарного на атерогенный турбулентный.

Повышение биосовместимости имплантируемых материалов в первую очередь требует изучения структурно-функциональных закономерностей формирования неоинтимы. В этой связи представляет интерес сравнительное исследование структурных особенностей неоинтимы, сформировавшейся на поверхности голометаллического стента в ВОПЖ и ЛА после первого этапа хирургической коррекции ТФ и на поверхности сосудистой заплаты из ПТФЭ, из которой были сформированы ВОПЖ и часть ствола ЛА на втором этапе хирургической коррекции ТФ.

Важным аспектом такого сравнительного исследования является то, что выбранные для исследования имплантаты (стент и заплата) характеризуются сходной анатомической локализацией, однако принципиально отличаются по своему составу (металл у стента и полимер у заплаты) и длительности функционирования (короткая у стента и продолжительная у заплаты).

Материал и методы

В работе было использовано 2 группы образцов. В 1-ю группу вошли 6 образцов стентированных участков ствола ЛА, извлеченных при радикальной коррекции ТФ (второй этап двухэтапной хирургической коррекции) у маловесных детей. Стентирование ВОПЖ (первый этап 2-этапной хирургической коррекции) было выполнено в возрасте от 1 дня до 2,5 мес (в среднем 27,8 дня). Масса тела пациентов на первом этапе в среднем составляла 2,2±0,44 кг при сатурации 68,7±5,4%. Стентирование выполняли с использованием голометаллических коронарных стентов PRO-Kinetic Energy (Biotronik) диаметром 5 мм и длиной 18-20 мм. Ко второму этапу вмешательства масса тела пациентов составляла 4,7±0,9 кг при сатурации 96,5±3,2%.

Радикальная хирургическая коррекция ТФ с извлечением стента и трансаннулярной пластикой ВОПЖ и ствола ЛА при помощи заплаты из ПТФЭ (Gore-Tex) была проведена в сроки от 2,5 до 6 мес (в среднем через 3,2 мес) после стентирования ЛА. Эксплантация стента выполнялась при помощи его последовательного иссечения скальпелем из ВОПЖ и участка ствола ЛА вместе с окружающими тканями.

Во 2-ю группу вошли 2 образца, извлеченные у пациентов во время реконструктивной операции через 10 и 13 лет после выполнения второго этапа (радикальной хирургической коррекции ТФ) вследствие появления клинически значимых признаков дисфункции правого желудочка и медицинских показаний для протезирования клапана ЛА. Вмешательство проводилось в условиях эндотрахеального наркоза. На параллельном искусственном кровообращении были выполнены иссечение заплаты ПТФЭ из ствола ЛА и имплантация биологического протеза "ЮниЛайн" (НеоКор). Целостность ствола ЛА восстановлена с использованием ксеноперикардиальной заплаты "КемПериплас-Нео" (НеоКор). В исследовании использовали фрагменты заплаты из ПТФЭ, находившейся в стволе ЛА.

Исследование выполнено в соответствии со стандартами надлежащей клинической практики (Good Clinical Practice) и принципами Хельсинкской декларации (2013). Протокол исследования был одобрен локальным Этическим комитетом ФГБНУ НИИ КПССЗ. До включения в работу от официальных представителей пациентов (во всех случаях - от родителей) получено письменное информированное согласие на использование эксплантированных биоматериалов в научно-исследовательских целях.

Для ультраструктурных исследований использовали ранее разработанный нашей группой оригинальный вариант сканирующей электронной микроскопии в обратно-рассеянных электронах (EM-BSEM), который позволяет получать микрофотографии высокого разрешения, визуально сходные с получаемыми при просвечивающей электронной микроскопии [10].

Извлеченные образцы промывали в охлажденном физиологическом растворе хлорида натрия и помещали в забуференный (рН 7,4) 10% водный раствор формалина (B06-003, БиоВитрум) на 24 ч с однократной сменой формалина через первые 12 ч. На следующем этапе образцы постфиксировали в 1% тетраоксиде осмия (19110, Electron Microscopy Sciences), приготовленном на 0,1 М фосфатном буфере, в течение 12 ч, и далее окрашивали 2% водным раствором тетраоксида осмия в течение 48 ч. Далее образцы обезвоживали в этаноле возрастающей концентрации (50, 60, 70, 80 и 95%, по две 15-минутных смены в каждой концентрации). После этого образцы докрашивали 2% спиртовым (95% этанол) раствором уранилацетата (22400-2, Electron Microscopy Sciences) в течение 5 ч и обезвоживали в изопропаноле (06-002, БиоВитрум) в течение 5 ч и ацетоне (150495, ЛенРеактив) в течение 1 ч. Затем образцы пропитывали смесью эпоксидной смолы Araldite 502 (13900, Electron Microscopy Sciences) и ацетона в соотношении 1 : 1 в течение 6 ч, чистой эпоксидной смолой в течение 24 ч и далее полимеризовали в свежей эпоксидной смоле в емкостях FixiForm (40300085, Struers) при 60 °C в течение 24 ч. Получившиеся эпоксидные блоки шлифовали до поверхности образца и полировали на установке TegraPol-11 (Struers) с последовательным использованием шлифовальных дисков с диаметром зерна 9, 6 и 3 мкм. После полировки образцы контрастировали цитратом свинца по Рейнольдсу (17810, Electron Microscopy Sciences) в течение 15 мин путем нанесения раствора на отполированную поверхность блока. После отмывки в бидистиллированной воде на эпоксидные блоки наносили углеродное напыление толщиной 10-15 нм с помощью вакуумного напылительного поста (EM ACE200, Leica).

Визуализацию структуры образцов выполняли при помощи сканирующей электронной микроскопии в режиме вторичных (обратно-рассеянных) электронов (BSECOMP) на электронном микроскопе Hitachi S-3400N (Hitachi) при ускоряющем напряжении 10 или 15 кВ.

Результаты

На стадии извлечения стента из ВОПЖ весь материал стента был полностью погружен в ткани инфундибулума, в стволе ЛА стент преимущественно располагался свободно, имея небольшие участки контакта со стволом ЛА, при этом в данных зонах отмечалось прорастание в ствол ЛА (рис. 1А, Б). По различиям в электронной плотности можно было выделить 2 слоя: светлый и темный.

Темный (более электронно-плотный) слой представлял собой остатки стенки ствола ЛА, светлый (менее электронно-плотный) - вновь образованную ткань стенки. С внешней стороны стенки сосуда металлические структуры стента лежали на медии исходной стенки ствола ЛА. Металлические элементы стента были окружены плотным слоем соединительной ткани, содержащей фиброциты с небольшим количеством гладкомышечных клеток (ГМК) (рис. 1В). Вблизи области контакта стента с тканями, помимо клеток фибробластического ряда и ГМК, часто наблюдали присутствие макрофагов (рис. 1Г).

Светлую ткань с относительно малой электронной плотностью и соединительнотканную оболочку материала стента можно рассматривать как один из вариантов развития неоинтимы, так как эти структуры образовались на обнаженной в процессе стентирования поверхности сосуда.

Граница неоинтимы с просветом сосуда была представлена эндотелием (рис. 2А-В). Эндотелиоциты обычно имели характерную ультраструктуру, уплощенную форму клеток А (А); тесные контакты с соседними клетками, вытянутые ядра с небольшим количеством эухроматина (рис. 2В, Г).

Субэндотелиальный слой, как правило, был представлен несколькими слоями упорядоченно расположенных ГМК и фиброцитов (см. рис. 2В, Г). Вместе с тем в некоторых участках субэндотелиального слоя наблюдалось рыхлое расположение фибробластов и ГМК (рис. 2Г, Д). В целом внутренняя структура неоинтимы была образована чередующимися слоями плотной и рыхлой ткани, в составе которой встречались отдельные пучки коллагеновых волокон и капилляры (рис. 2Д, Е).

Заплата из ПТФЭ в структуре стенки ствола ЛА на срезе представляла собой извилистый слой с умеренной электронной плотностью, находящийся в глубине соединительной ткани. С обеих поверхностей заплата была окружена фиброцитами с коллагеновыми волокнами (рис. 3А-Г). Выраженные клеточные проявления воспалительной реакции в тканях реципиента отсутствовали. Со стороны эндотелия границу между заплатой и тканью представлял плотный контакт между ними (рис. 3Д). С противоположной стороны заплаты на границе мог присутствовать слой клеток, образованный ГМК и фиброцитами (рис. 3Е). Вблизи таких участков отмечали наличие капилляров. Участки заплаты, имеющие выпуклость в направлении просвета сосуда, были покрыты плотным темным слоем соединительной ткани, а вогнутые участки были покрыты рыхлой светлой соединительной тканью (см. рис. 3А-Г).

С обеих поверхностей миграции клеток вглубь заплаты не наблюдалось. Вероятно, структурная целостность комплекса заплаты с соединительными тканями поддерживается за счет адгезии. Этот контакт исходно является плотным, но при эксплантации материала могло происходить расслоение по месту контакта, которое может находиться по любой поверхности заплаты (см. рис. 3А, Б). С внешней поверхности заплаты встречались отдельные макрофаги, но признаки активного воспаления отсутствовали. Кроме единичных макрофагов, других иммунных клеток не обнаружено. С обеих поверхностей электронная плотность заплаты в областях, прилегающих к биологической ткани, была выше, чем в ее центральной части. В этих участках наблюдали присутствие отдельных мелких, диффузно расположенных электронно-плотных частиц (см. рис. 3Г, Е).

Все ткани на поверхности заплаты, обращенной в направлении просвета сосуда, можно отнести к неоинтиме, так как изначально на заплате клетки реципиента отсутствовали. Однако структура такой неоинтимы имела существенные отличия от типичной неоинтимы. Большая часть внутренней поверхности была покрыта эндотелием, но его структура была разнообразна (рис. 4А, Б). Как правило, эндотелиоциты имели уплощенную форму клеток и ядер. Вместе с тем встречались участки с нетипичной формой клеток (рис. 4В, Г). Цитоплазма эндотелиоцитов обладала умеренной электронной плотностью и содержала крупные вакуоли (рис. 4Г, Д). Слой эндотелия непосредственно прилегал к слою эластических волокон либо между ними находился неструктурированный материал с низкой электронной плотностью (см. рис. 4Б-Д).

Субэндотелиальный слой полностью отсутствовал, при этом характерной особенностью рассматриваемого варианта неоинтимы было наличие хорошо развитого слоя эластических волокон. Структура слоя эластических волокон была разнообразной (см. рис. 4Г-Е). Чаще всего он представлял собой широкий слой рыхло расположенных волокон (см. рис. 4А, В). Вместе с тем в этом слое присутствовали участки, в которых концентрация эластических волокон была значительно меньше (см. рис. 4Б, Г, Д). В этих участках эластические волокна либо разреженно располагались внутри неструктурированного материала, либо полностью отсутствовали (см. рис. 4Г, Д). В этих участках встречались клетки моноцитарного ряда (см. рис. 4Е).

В направлении сосудистой заплаты слой эластических волокон переходил в слой коллагена, среди которого встречались отдельные фиброциты (рис. 4А, Б). Коллагеновый слой имел различную электронную плотность, которая обычно возрастала в направлении заплаты.

На периферии одной из заплат были обнаружены кальциевые включения, которые имели различный размер и обладали высокой электронной плотностью. Обширные очаги кальцификации включали заплату и окружающие ткани с обеих поверхностей (рис. 5А, Б). Чаще всего в центральной части кальцификаты были сплошными с высокой электронной плотностью, в то время как на периферии наблюдали наличие мелких кристаллических структур (рис. 5А-Д). В участках с крупными отложениями кальция иногда встречались участки с двумя раздельными слоями эластических волокон (рис. 5Е). Крупные очаги кальцификации могли захватывать коллагеновый слой неоинтимы, пересекать всю толщу заплаты и переходить в более глубокие слои. Слои неоинтимы вблизи отложений кальция обладали повышенной электронной плотностью (см. рис. 5В, Г).

Обсуждение

Полученные результаты показали: и голометаллический стент, и заплата из ПТФЭ хорошо интегрируются в структуру стенки ствола ЛА и удовлетворительно поддерживают кровообращение в малом круге, вплоть до эксплантации.

В варианте с установкой голометаллического стента наблюдали образование неоинтимы, имеющей свои структурные особенности. Металлические элементы стента были изолированы от общей массы неоинтимы плотным слоем соединительной ткани. Основная часть неоинтимы имела слоистую структуру, образованную чередующимися и разнонаправленными слоями плотных и рыхлых тканей. Присутствие большого количества рыхлых тканей указывало на продолжающийся процесс формирования неоинтимы, а наличие клеток моноцитарного ряда - на продуктивное воспаление. Признаки острого воспаления, повреждения эндотелия и неоинтимы отсутствовали. На этом основании можно заключить, что процедура транскатетерного стентирования выходного отдела правого желудочка и ствола ЛА голометаллическим стентом адекватна и достаточна при проведении первого этапа двухэтапной операции коррекции ТФ у маловесных детей. Разрастание неоинтимы как осложнение стентирования [11] незначительно, вероятно, оно не оказывает заметного препятствия кровотоку.

Заплата из ПТФЭ была интегрирована в плотную соединительную ткань стенки ЛА с образованием неоинтимы. На момент извлечения заплаты структура неоинтимы имела нетипичное строение. В обычном варианте строения неоинтима была преимущественно образована плотными слоями гладкомышечных клеток и клеток фибробластического ряда [7-9]. Главное отличие рассматриваемой неоинтимы состояло в том, что у всех образцов в ее структуре наблюдали большое количество эластических волокон, образующих прилегающий к эндотелию слой. Вероятно, появление эластического слоя было обусловлено возрастными особенностями регенерации сосудистых повреждений у детей. Характерно, что неоинтима на голометаллическом стенте со сроком функционирования 3-6 мес не имела такого слоя. Если допустить, что неоинтима на голометаллическом стенте и заплате из ПТФЭ имеет общие механизмы формирования, то эластические волокна образуются на более поздних этапах формирования неоинтимы (через >6 мес после имплантации).

Извилистая форма заплаты в структуре ЛА обусловлена тем, что для выполнения пластики ЛА изначально использовалось избыточное количество материала с целью обеспечения возможности приспособления к возрастному увеличению диаметра протока. Однако этот резерв используется не полностью, что приводит к проявлениям недостаточности кровотока. Причиной ограничения дальнейшего увеличения диаметра кровяного русла может быть образование электронно-плотного слоя соединительной ткани с внутренней поверхности сосуда. Вероятно, на этапе исследования этот слой уже препятствует растяжению стенки ЛА.

Уменьшение толщины неоинтимы и редукция ее клеточного состава происходят за счет существенного уменьшения количества ГМК и клеток фибробластического ряда, скорее всего, это обусловлено возрастным ремоделированием сердца. По нашему мнению, увеличение размера сердца и разрастание его тканей без изменения диаметра ЛА приводят к повышению механического напряжения в заплате, рост которой ограничен свойствами ее материала и плотным слоем фиброцитов и коллагеновых волокон на границе с материалом заплаты. Такое механическое напряжение, вероятно, приводит к механическому сдавливанию ГМК и фиброцитов, их гибели, а также растяжению и разрыву эластических волокон. Аналогичный вариант деструкции эластического слоя подтверждается другими авторами [12].

Суммарный эффект этих процессов выражается в истончении слоя неоинтимы. Характерно, что в участках с вогнутой структурой заплаты, где механическое напряжение меньше, слой неоинтимы толще, имеет меньшую электронную плотность и больше клеток по сравнению с выпуклыми участками. Отсутствие субэндотелиального разделительного слоя между эндотелием и эластическими волокнами, вероятно, приводит к тому, что концы разорванных эластических волокон могут пронизывать эндотелиоциты насквозь. В пользу этого предположения свидетельствует наличие коротких нитевидных структур на поверхности эндотелиоцитов и их ультраструктурные повреждения. Возможно, нарушение целостности эластических волокон частично обусловлено эластолизом при участии эластаз, выделяемых клетками моноцитарного ряда. Отсутствие ГМК, участвующих в синтезе эластина, в эластическом слое может рассматриваться как показатель отсутствия регенерации эластических волокон на данном этапе.

Кальцификация заплаты из ПТФЭ имела очаговый характер и присутствовала только в ее отдельных краевых участках, где отмечалось ее максимальное проявление. Возможно, начальным этапом кальцификации является разрушение клеток реципиента в месте контакта с заплатой, вызванное различиями в упруго-деформационных характеристиках этих материалов в режиме пульсирующего кровотока. Воспалительная реакция в месте разрушения клеток, сопровождающаяся выбросом цитокинов, могла быть стартовым сигналом для кальцификации [13]. Отдельные кальцификаты непосредственно на поверхности заплаты могут рассматриваться как подтверждение того, что начальные этапы кальцификации происходят именно в ткани пациента и не затрагивают саму заплату. В дальнейшем кальцификация может постепенно захватывать всю толщу заплаты и переходить на противоположную сторону соединительнотканного слоя ЛА.

Наблюдавшийся эластолиз может иметь самостоятельное значение в деструкции неоинтимы. Известно, что образующиеся при этом процессе эластокины вызывают различные клеточные и тканевые реакции, среди которых миграция воспалительных клеток, разрушение внеклеточного матрикса, активация перекисного окисления липидов, запуск иммунных реакций [14-18]. Поэтому высокая активность эластолиза может служить маркером проявления развивающейся сердечно-сосудистой патологии у этой группы пациентов.

Заключение

Полученные результаты показали, что в обоих вариантах реконструкции пути оттока в малом круге кровообращения происходит образование неоинтимы на поверхности имплантируемых элементов. В варианте использования стента для увеличения просвета сосуда образуется слой неоинтимы, представленный чередующимися слоями рыхлой и плотной ткани. В случае использования для реконструкции заплаты из ПТФЭ через 10 лет функционирования, наоборот, происходило истончение неоинтимы. На основании представленных данных можно считать, что сроки выполнения реконструктивной операции для пациентов этой группы выбраны верно. На более поздних сроках можно ожидать дальнейшего развития негативных процессов, в частности нарушения целостности эндотелиального слоя и прогрессирования кальцификации, а также местных и системных процессов, индуцированных эластолизом.

Литература

1.     Pashneh-Tala S., MacNeil S., Claeyssens F. The tissue-engineered vascular graft-past, present, and future // Tissue Eng. Part B Rev. 2016. Vol. 22, N 1. P. 68-100. DOI: https://doi.org/10.1089/ten.teb.2015.0100  

2.     Hiob M.A., She S., Muiznieks L.D., Weiss A.S. Biomaterials and modifications in the development of small-diameter vascular grafts // ACS Biomater. Sci. Eng. 2017. Vol. 3, N 5. P. 712-723. DOI: https://doi.org/10.1021/acsbiomaterials.6b00220  

3.     Shoji T., Shinoka T. Tissue engineered vascular grafts for pediatric cardiac surgery // Transl. Pediatr. 2018. Vol. 7, N 2. P. 188-195. DOIhttps://doi.org/10.21037/tp.2018.02.01  

4.     Севостьянова В.В., Миронов А.В., Антонова Л.В., Тарасов Р.С. Применение сосудистых заплат для артериальной реконструкции, проблемы и перспективные технологии // Комплексные проблемы сердечно-сосудистых заболеваний. 2019. Т. 8, № 3. С. 116-129. DOI: https://doi.org/10.17802/2306-1278-2019-8-3-116-129  

5.     Brown S.C., Boshoff D.E., Heying R., Gorenflo M., Rega F., Eyskens B. et al. Stent expansion of stretch Gore-Tex grafts in children with congenital heart lesions // Catheter. Cardiovasc. Interv. 2010. Vol. 75, N 6. P. 843-848. DOI: https://doi.org/10.1002/ccd.22400  

6.     De Meyer G.R., Bult H. Mechanisms of neointima formation - lessons from experimental models // Vasc. Med. 1997. Vol. 2, N 3. P. 179-189. DOI: https://doi.org/10.1177/135 8863X9700200304  

7.     Lijnen H.R., Van Hoef B., Umans K., Collen D. Neointima formation and thrombosis after vascular injury in transgenic mice overexpressing plasminogen activator inhibitor-1 (PAI-1) // J. Thromb. Haemost. 2004. Vol. 2, N 1. P. 16-22. DOI: https://doi.org/10.1111/j.1538-7836.2003.00533.x  

8.     Dobaczewski M., Gonzalez-Quesada C., Frangogiannis N.G. The extracellular matrix as a modulator of the inflammatory and reparative response following myocardial infarction // J. Mol. Cell. Cardiol. 2010. Vol. 48, N 3. P. 504-511. DOI: https://doi.org/10.1016/j.yjmcc.2009.07.015  

9.     O’Brien E.R., Ma X., Simard T., Pourdjabbar A., Hibbert B. Pathogenesis of neointima formation following vascular injury // Cardiovasc. Hematol. Disord. Drug Targets. 2011. Vol. 11, N 1. P. 30-39. DOI: https://doi.org/10.2174/187152911795945169  

10. Mukhamadiyarov R.A., Bogdanov L.A., Glushkova T.V., Shishkova D.K., Kostyunin A.E., Koshelev V.A. et al. EMbedding and backscattered scanning electron microscopy: a detailed protocol for the whole-specimen, high-resolution analysis of cardiovascular tissues // Front. Cardiovasc. Med. 2021. Vol. 8. Article ID 739549. DOI: https://doi.org/10.3389/fcvm.2021.739549  

11. Nakamura K., Keating J.H., Edelman E.R. Pathology of endovascular stents // Interv. Cardiol. Clin. 2016. Vol. 5, N 3. P. 391-403. DOI: https://doi.org/10.1016/j.iccl.2016.02.006  

12. Chow M.J., Choi M., Yun S.H., Zhang Y. The effect of static stretch on elastin degradation in arteries // PLoS One. 2013. Vol. 8, N 12. Article ID e81951. DOI: https://doi.org/10.1371/journal.pone.0081951  Epub 2013 Dec 16.

13. Kostyunin A., Mukhamadiyarov R., Glushkova T., Bogdanov L., Shishkova D., Osyaev N. et al. Ultrastructural pathology of atherosclerosis, calcific aortic valve disease, and bioprosthetic heart valve degeneration: commonalities and differences // Int. J. Mol. Sci. 2020. Vol. 21, N 20. P. 7434. DOI: https://doi.org/10.3390/ijms21207434  

14. Cocciolone A.J., Hawes J.Z., Staiculescu M.C., Johnson E.O., Murshed M., Wagenseil J.E. Elastin, arterial mechanics, and cardiovascular disease // Am. J. Physiol. Heart Circ. Physiol. 2018. Vol. 315, N 2. P. H189-H205. DOI: https://doi.org/10.1152/ajpheart.00087.2018  Epub 2018 Apr 6.

15. Antonicelli F., Bellon G., Debelle L., Hornebeck W. Elastin-elastases and inflammaging // Curr. Top. Dev. Biol. 2007. Vol. 79. P. 99-155. DOI: https://doi.org/10.1016/S0070-2153(06)79005-6  

16. Lee S.H., Shin K., Park S. et al. Circulating anti-elastin antibody levels and arterial disease characteristics: associations with arterial stiffness and atherosclerosis [published correction appears in Yonsei Med. J. 2016. Vol. 57, N 1. P. 275] // Yonsei Med. J. 2015. Vol. 56, N 6. P. 1545-1551. DOI: https://doi.org/10.3349/ymj.2015.56.6.1545  

17. Fulop T. Jr, Larbi A., Fortun A., Robert L., Khalil A. Elastin peptides induced oxidation of LDL by phagocytic cells // Pathol. Biol. (Paris). 2005. Vol. 53, N 7. P. 416-423. DOI: https://doi.org/10.1016/j.patbio.2004.12.023  

18. Greaves D.R., Gordon S. Immunity, atherosclerosis and cardiovascular disease // Trends Immunol. 2001. Vol. 22, N 4. P. 180-181. DOI: https://doi.org/10.1016/s1471-4906(00)01848-2

Материалы данного сайта распространяются на условиях лицензии Creative Commons Attribution 4.0 International License («Атрибуция - Всемирная»)

ГЛАВНЫЙ РЕДАКТОР
ГЛАВНЫЙ РЕДАКТОР
Дземешкевич Сергей Леонидович
Доктор медицинских наук, профессор (Москва, Россия)

Журналы «ГЭОТАР-Медиа»